![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Роскошь нечеловеческого общения.
Семья и школа, а так же высшие и средне-специальные учебные заведения, убеждают юных граждан, что человеческое общение есть роскошь и желать его реализации право и где-то даже долг каждого прямоходящего. С возрастом человеческое общение действительно становится роскошью, ибо юность, набив нам шишек от раздачи вышеуказанной роскоши кому ни попадя, готовит почву к тому, чтобы мы, наконец, научились выбирать, с кем нам комфортно общаться, и за буйки этого личного круга общения не заплывать. Это разумно, да, но есть общение по необходимости, от которого, уж если ты живешь не на пальме посреди необитаемого острова, а вовсе даже в многомиллионном городе, никуда не деться.
Итак, вы решили заказать себе, к примеру, диван. И вот вы лучезарно выбираете его себе. С ортопедическим основанием, со специальными пружинными блоками, и, затоптав в себе гринписовские порывы, даже с обивкой из натурального меха мексиканского тушкана. Трусливо стараясь не думать о том, сколько тушканчиков встретили смерть от рук зловещих мексиканцев, направо и налево орудующих окровавленными мачете посреди прерий, – или что там в Мексике, кроме мексиканцев и кактусов? Пампасы? Саванна? В общем, о смерти тысяч ни в чем не повинных тушканчиков мы сейчас с вами давайте не будем думать, а просто скажем с надрывом «Господа! Вы звери, господа!», утрем слезу и продолжим о роскоши общения.
Стало быть, диван вашей мечты выбран, перед вашим внутренним взором проносятся сладостные картины, на которых вы лежите на диване, предаваясь неге. Умилившись видению, вы звоните милой девушке-диспетчеру, она радуется вместе с вами, говорит, что через месяц означенный диван примет вас в свои ортопедические объятья, а по поводу доставки вам позвонят на неделе. На этом роскошь общения набирает обороты. Спустя неделю вам звонит грубый и явно похмельный гражданин и сообщает в директивном порядке, что диван будет доставлен тридцатого числа.
- Позвольте, - не соглашаетесь вы, несколько опешив, - эта дата меня никак не устраивает. Вот прям абсолютно. Мне нужно, чтобы его доставили четвертого!
- Ничего не знаю! – отвечает грубый дядька. – Звоните менеджеру и договаривайтесь.
И начинается. Вы звоните менеджеру. Менеджер «только что вышел», «ненадолго отлучился», «скоро будет» или «уже ушел». Вы звоните диспетчеру раз. Потом другой. Потом третий. После третьего раза, когда вам снова клянутся, что менеджер прямо сейчас, теряя тапки, помчится вам перезванивать – и, ясное дело, не перезванивает, вы приобретаете вид убийцы тушканчиков, зажав в руке телефонную трубку на манер мачете. Общение перестает казаться вам роскошью, а диван – такой уж необходимой вещью в вашей квартире.
- Девушка! – говорите вы диспетчеру, перезвонив в четвертый раз. – Закон о правах потребителя гласит следующее…
- Ми-ми-ми! – испуганно недослушивает девушка и выдает вам ворох телефонов, как городских, так и мобильных, по которым может быть доступен неуловимый менеджер.
Набрав один из номеров вы, тревожно суча ногами, прослушиваете композицию «Let my people go», в очередной раз убеждаетесь, что вам по-прежнему нравится Армстронг, а потом какая-то сволочь (явно менеджер) сбрасывает звонок, не дав вам насладиться Армстронгом ещё много-много раз. Вы окончательно звереете и звоните по остальным номерам. С тем же минусовым результатом.
- Девушка! – рычите вы в трубку, снова набрав несчастную диспетчершу, и та безошибочно определяет в вашем рыке жажду крови во имя мести за убиенных тушканчиков, как минимум.
И – о, чудо! – после беседы с диспетчершей вы, набрав номер, по которому пел Армстронг, больше не вдаетесь в подробности его тёрок с Моисеем, а слышите слегка олигофреничный, отчасти сонный, но таки живой голос человека на том конце провода. Он вяло называет вам свое имя, признается, что он и есть менеджер, - и вы немедленно исполняете сольную партию, припоминая про права потребителя, вашего знакомого юриста, ловко вворачиваете словосочетание «недостоверная информация» и вообще отрываетесь за все свои страдания. Иссякнув, вы спрашиваете «Ну так что?!» и предвкушаете падение менеджера в пыль под вашими ногами.
- А вы по какому вопросу? – индифферентно интересуется тот, перед кем вы только что исполнили лучшую в своей жизни аудио-роль.
- О боже мой! – говорите вы.
- Шит хэппендс! – говорите вы.
- Мне нужен диван! – говорите вы, наконец.
- Какой? – равнодушно интересуется этот негодяй.
- Номер заказа 100456! – чеканите вы, вы, которая не помнит наизусть даже номера телефона собственного мужа.
- Сейчас, - утомленно отвечает это исчадие и вы слышите, как он неторопливо стучит по клавиатуре.
- Диван «Цезарь»? – вопрошает он.
- Никогда в жизни, - отвечаете вы, - я бы не стала заказывать диван с таким названием!
Но тот, кто работает менеджером, явно не в курсе, как закончил свои дни Цезарь и вообще он скорее всего думает, что это такой салат – и больше ничего.
- Сто сорок тысяч у него цена? – всё так же меланхолично продолжает он.
И вы обреченно объясняете, что за такую цену вы никогда не купили бы диван, даже если бы он был весь из золота и алмазов. И снова называете номер заказа. И снова ждёте. И снова объясняете.
И ваш заказ обнаруживается как раз в тот момент, когда вы готовы послать всё к чертям, заехать в любой мебельный, купить любой диван, лишь бы прекратить эту роскошь общения. Правда, тут же выясняется, что ваш диван изготавливает мебельная фабрика в стольном граде Владимире. И вы требуете, чтобы менеджер сообщил во Владимир, что доставка должна произойти четвёртого числа, иначе вы лично четвертуете менеджера и всех мебельщиков страны.
- Мне что, во Владимир ехать? – удивляется менеджер.
- Мужчина, - вкрадчиво говорите вы, окончательно убедившись, что менеджер перенес родильную горячку, а потому невменяем навсегда и безвозвратно, - давайте попробуем мыслить логично, а?
- Му, - с сомнением соглашается тот.
- Наверняка во Владимире существует телефонная связь, а? – вкрадчиво намекаете вы.
- Му, - кажется, весьма удивляется он.
- И у вас вполне может быть номер телефона мебельной фабрики Владимира, - продолжаете вы.
- Му, - начинает прозревать мужчина.
- Теперь найдите его, позвоните туда и скажите, что заказ под номером таким-то надо доставить тогда-то, а? Вы же их непосредственный руководитель, правда? – заискиваете вы.
- Да! – говорит менеджер, сменив пластинку с «му». – Я вам перезвоню в течение десяти минут.
И перезванивает, вы не поверите. Правда, сомнения у вас всё равно остаются, причем нехорошие, потому что когда вы обрадовано говорите, что вы рады, что он позвонил во Владимир и счастливы, что диван привезут тогда, когда вам надо, он задает вам убийственный вопрос - "А когда вам надо?".
- Твою бога душу мать! – говорите вы. – Четвертого числа. Чет-вер-то-го!
- Ну да, я так и сказал, - отвечает этот недоделанный убийца тушканчиков и, заученно выдав финальное «Заказывайте у нас ещё!» (немедленно получив в ответ «Да никогда в жизни!»), кладет трубку, подлец. А вы остаетесь с горящим от роскоши человеческого общения ухом, натертым трубкой, и с острейшей мечтой – никогда, никогда больше не испытывать подобной роскоши!
И это, граждане, всего лишь диван. Что происходит с людьми, которые заказывают двухпалубные яхты – я и вовсе думать не хочу. Зато теперь истово убеждена, что богатые тоже плачут. Слезьми. На то она, знаете ли, и роскошь. Нечеловеческого общения.
Итак, вы решили заказать себе, к примеру, диван. И вот вы лучезарно выбираете его себе. С ортопедическим основанием, со специальными пружинными блоками, и, затоптав в себе гринписовские порывы, даже с обивкой из натурального меха мексиканского тушкана. Трусливо стараясь не думать о том, сколько тушканчиков встретили смерть от рук зловещих мексиканцев, направо и налево орудующих окровавленными мачете посреди прерий, – или что там в Мексике, кроме мексиканцев и кактусов? Пампасы? Саванна? В общем, о смерти тысяч ни в чем не повинных тушканчиков мы сейчас с вами давайте не будем думать, а просто скажем с надрывом «Господа! Вы звери, господа!», утрем слезу и продолжим о роскоши общения.
Стало быть, диван вашей мечты выбран, перед вашим внутренним взором проносятся сладостные картины, на которых вы лежите на диване, предаваясь неге. Умилившись видению, вы звоните милой девушке-диспетчеру, она радуется вместе с вами, говорит, что через месяц означенный диван примет вас в свои ортопедические объятья, а по поводу доставки вам позвонят на неделе. На этом роскошь общения набирает обороты. Спустя неделю вам звонит грубый и явно похмельный гражданин и сообщает в директивном порядке, что диван будет доставлен тридцатого числа.
- Позвольте, - не соглашаетесь вы, несколько опешив, - эта дата меня никак не устраивает. Вот прям абсолютно. Мне нужно, чтобы его доставили четвертого!
- Ничего не знаю! – отвечает грубый дядька. – Звоните менеджеру и договаривайтесь.
И начинается. Вы звоните менеджеру. Менеджер «только что вышел», «ненадолго отлучился», «скоро будет» или «уже ушел». Вы звоните диспетчеру раз. Потом другой. Потом третий. После третьего раза, когда вам снова клянутся, что менеджер прямо сейчас, теряя тапки, помчится вам перезванивать – и, ясное дело, не перезванивает, вы приобретаете вид убийцы тушканчиков, зажав в руке телефонную трубку на манер мачете. Общение перестает казаться вам роскошью, а диван – такой уж необходимой вещью в вашей квартире.
- Девушка! – говорите вы диспетчеру, перезвонив в четвертый раз. – Закон о правах потребителя гласит следующее…
- Ми-ми-ми! – испуганно недослушивает девушка и выдает вам ворох телефонов, как городских, так и мобильных, по которым может быть доступен неуловимый менеджер.
Набрав один из номеров вы, тревожно суча ногами, прослушиваете композицию «Let my people go», в очередной раз убеждаетесь, что вам по-прежнему нравится Армстронг, а потом какая-то сволочь (явно менеджер) сбрасывает звонок, не дав вам насладиться Армстронгом ещё много-много раз. Вы окончательно звереете и звоните по остальным номерам. С тем же минусовым результатом.
- Девушка! – рычите вы в трубку, снова набрав несчастную диспетчершу, и та безошибочно определяет в вашем рыке жажду крови во имя мести за убиенных тушканчиков, как минимум.
И – о, чудо! – после беседы с диспетчершей вы, набрав номер, по которому пел Армстронг, больше не вдаетесь в подробности его тёрок с Моисеем, а слышите слегка олигофреничный, отчасти сонный, но таки живой голос человека на том конце провода. Он вяло называет вам свое имя, признается, что он и есть менеджер, - и вы немедленно исполняете сольную партию, припоминая про права потребителя, вашего знакомого юриста, ловко вворачиваете словосочетание «недостоверная информация» и вообще отрываетесь за все свои страдания. Иссякнув, вы спрашиваете «Ну так что?!» и предвкушаете падение менеджера в пыль под вашими ногами.
- А вы по какому вопросу? – индифферентно интересуется тот, перед кем вы только что исполнили лучшую в своей жизни аудио-роль.
- О боже мой! – говорите вы.
- Шит хэппендс! – говорите вы.
- Мне нужен диван! – говорите вы, наконец.
- Какой? – равнодушно интересуется этот негодяй.
- Номер заказа 100456! – чеканите вы, вы, которая не помнит наизусть даже номера телефона собственного мужа.
- Сейчас, - утомленно отвечает это исчадие и вы слышите, как он неторопливо стучит по клавиатуре.
- Диван «Цезарь»? – вопрошает он.
- Никогда в жизни, - отвечаете вы, - я бы не стала заказывать диван с таким названием!
Но тот, кто работает менеджером, явно не в курсе, как закончил свои дни Цезарь и вообще он скорее всего думает, что это такой салат – и больше ничего.
- Сто сорок тысяч у него цена? – всё так же меланхолично продолжает он.
И вы обреченно объясняете, что за такую цену вы никогда не купили бы диван, даже если бы он был весь из золота и алмазов. И снова называете номер заказа. И снова ждёте. И снова объясняете.
И ваш заказ обнаруживается как раз в тот момент, когда вы готовы послать всё к чертям, заехать в любой мебельный, купить любой диван, лишь бы прекратить эту роскошь общения. Правда, тут же выясняется, что ваш диван изготавливает мебельная фабрика в стольном граде Владимире. И вы требуете, чтобы менеджер сообщил во Владимир, что доставка должна произойти четвёртого числа, иначе вы лично четвертуете менеджера и всех мебельщиков страны.
- Мне что, во Владимир ехать? – удивляется менеджер.
- Мужчина, - вкрадчиво говорите вы, окончательно убедившись, что менеджер перенес родильную горячку, а потому невменяем навсегда и безвозвратно, - давайте попробуем мыслить логично, а?
- Му, - с сомнением соглашается тот.
- Наверняка во Владимире существует телефонная связь, а? – вкрадчиво намекаете вы.
- Му, - кажется, весьма удивляется он.
- И у вас вполне может быть номер телефона мебельной фабрики Владимира, - продолжаете вы.
- Му, - начинает прозревать мужчина.
- Теперь найдите его, позвоните туда и скажите, что заказ под номером таким-то надо доставить тогда-то, а? Вы же их непосредственный руководитель, правда? – заискиваете вы.
- Да! – говорит менеджер, сменив пластинку с «му». – Я вам перезвоню в течение десяти минут.
И перезванивает, вы не поверите. Правда, сомнения у вас всё равно остаются, причем нехорошие, потому что когда вы обрадовано говорите, что вы рады, что он позвонил во Владимир и счастливы, что диван привезут тогда, когда вам надо, он задает вам убийственный вопрос - "А когда вам надо?".
- Твою бога душу мать! – говорите вы. – Четвертого числа. Чет-вер-то-го!
- Ну да, я так и сказал, - отвечает этот недоделанный убийца тушканчиков и, заученно выдав финальное «Заказывайте у нас ещё!» (немедленно получив в ответ «Да никогда в жизни!»), кладет трубку, подлец. А вы остаетесь с горящим от роскоши человеческого общения ухом, натертым трубкой, и с острейшей мечтой – никогда, никогда больше не испытывать подобной роскоши!
И это, граждане, всего лишь диван. Что происходит с людьми, которые заказывают двухпалубные яхты – я и вовсе думать не хочу. Зато теперь истово убеждена, что богатые тоже плачут. Слезьми. На то она, знаете ли, и роскошь. Нечеловеческого общения.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Page 1 of 2