![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Маленькое сердце.
Sep. 23rd, 2008 12:58 pmНу оно ведь и вправду маленькое, как мой сжатый кулак. Стучит, гоняет кровь, иногда давит на рёбра, но в целом - ничего так сердце, не сбоит пока. Напихиваешь в него всякое всю жизнь, оно терпит, к старости превращаясь в одну сплошную зарубку. Поругалась с подружкой - зарубка. Рассталась с мальчиком - шрамик. Обидели в школе - заноза. Не смогла победить, хоть и старалась - рубец. Не хватило сил обратить на себя внимание - запятая. Сломала ноготь - точка. Не поступила в МГУ - длинный порез через всё сердце. А оно терпит. Тщательно затягивает те детские и юношеские обиды, первые и острые. И готово на новые незамысловатые узоры. Чего только с ним потом не происходит, боже мой! В него втыкаются ледорубы отчаяний, бутылочные "розочки" любовных разочарований, консервные ножи проигрышей, падений, несостоявшихся мечтаний, сапёрные лопатки неудач, предательств и подлостей. А оно стучит, тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.
Вчера сердцу было пятнадцать лет, а потом - дзынь! - и ему уже сорок. Куда делись те двадцать пять лет, спрашиваешь ты у него, как они пролетели, отчего "слишком короток век и позади до обидного мало"? И почему с каждой весной всё острей ощущенье финала, нет, я требую объяснений! И пьеса придумана не мной, и всё могло бы быть иначе! Нет, ну отчего, ну почему, ну зачем?!
"Тук-тук", - объясняет оно тебе ровно и спокойно. "Тик-так", - переводит его речь будильник на столе.
Да ладно, не надо мне переводчиков, уважаемый будильник. Тук-тук, тик-так, шлёп-шлёп, бряк-бряк-бряк, а потом выяснится, что у тебя несварение или подагра, варикоз или проблемы с кишечником, ты вызовешь большую белую санитарную карету, молоденький врач сядет рядом с тобой, проверит давление и скажет "Ну а что вы хотели - возраст". И ты остро позавидуешь, что он пока не понимает того, о чём так привычно говорит. А ты уже понимаешь. "Если бы молодость знала, если бы старость могла", - подумаешь ты банальное, привычное, но такое жестокое для отдельно взятого сердца. Тебе сделают укол, ты отвернёшься к стенке, чтобы не видеть расстроенных родных глаз, и заплачешь.
Да, до финального "ту-у-ук…" ещё, скорее всего, далеко. Но осенний воздух так отдаёт горечью, что начинаешь придерживать сердце ладошкой.
- Тук-тук, - улыбается оно внутри тебя, - ещё постучим, старушка. Ещё поработаем.
Спасибо тебе, маленькое моё. Давай подольше будем вместе.
Вчера сердцу было пятнадцать лет, а потом - дзынь! - и ему уже сорок. Куда делись те двадцать пять лет, спрашиваешь ты у него, как они пролетели, отчего "слишком короток век и позади до обидного мало"? И почему с каждой весной всё острей ощущенье финала, нет, я требую объяснений! И пьеса придумана не мной, и всё могло бы быть иначе! Нет, ну отчего, ну почему, ну зачем?!
"Тук-тук", - объясняет оно тебе ровно и спокойно. "Тик-так", - переводит его речь будильник на столе.
Да ладно, не надо мне переводчиков, уважаемый будильник. Тук-тук, тик-так, шлёп-шлёп, бряк-бряк-бряк, а потом выяснится, что у тебя несварение или подагра, варикоз или проблемы с кишечником, ты вызовешь большую белую санитарную карету, молоденький врач сядет рядом с тобой, проверит давление и скажет "Ну а что вы хотели - возраст". И ты остро позавидуешь, что он пока не понимает того, о чём так привычно говорит. А ты уже понимаешь. "Если бы молодость знала, если бы старость могла", - подумаешь ты банальное, привычное, но такое жестокое для отдельно взятого сердца. Тебе сделают укол, ты отвернёшься к стенке, чтобы не видеть расстроенных родных глаз, и заплачешь.
Да, до финального "ту-у-ук…" ещё, скорее всего, далеко. Но осенний воздух так отдаёт горечью, что начинаешь придерживать сердце ладошкой.
- Тук-тук, - улыбается оно внутри тебя, - ещё постучим, старушка. Ещё поработаем.
Спасибо тебе, маленькое моё. Давай подольше будем вместе.
