Скоро будет весна.

Скоро всё будет иначе, чем сегодня. Скоро хмарь, висящая в наших суетных и вечно недовольных сердцах, немножко развеется, потому что в права вступит робкая весна в пальто с рукавами-фонариками, всё, как велит мода позапрошлого года. Весна ленивица, весна листает журналы мод раз в пару лет, ей куда интересней выращивать кристаллы - вон, видите, стоит банка на её подоконнике, а в ней - синие кристаллики на нитке, которую весна вытянула из собственного оранжевого гольфа. Весна не следит за модой, зачем ей, она всегда юная, всегда дымчато-сиреневая, всегда умудряется даже в сером цвете, к которому так привыкли горожане, выделить оттенки: серо-голубые глаза мальчишки с рюкзаком за плечами, который стоит, ждёт автобуса, ёжится, а в его электронной книжке, если заглянуть через его плечо, не поверите - Гриновские "Алые паруса". Мальчишке лет семнадцать, а он читает Грина, хотя на его рабочем столе в папке "Чтиво" полно зубодробительных детективов, кибер-панковской кислотной прозы и даже есть отдельная скромная папочка "Ерунда", в которой лежит, мягко говоря, эротическая литература. Бог его знает, о чём он думает, читая, но весенние настроения в виде грубой тётки с сумкой пихают его в бок, он вскидывает на неё глаза, а они у него - серо-голубые. "Извините", - бормочет тётка удивлённо, она сама не ожидала, что извинится, а потом они едут с мальчишкой в одном автобусе, тот читает, тётка посматривает на него и, глядя в стылое окно на придавленный февралём город, вспоминает, как тридцать лет назад за ней ухаживал однокурсник. Тогда тоже был февраль, сейчас таких февралей не бывает, что вы. Правда, тётка не помнит, какая была погода в том далёком феврале, но если её спросить, точно скажет, что было солнце и тепло. Конечно, ей надо поверить, ей не стоит говорить, что тридцать лет назад весь февраль и кусочек марта стоял чудовищный мороз - дело не в этом, за ней ухаживал однокурсник, она была влюблена, у неё был сорок второй размер, она знала, что бессмертна и счастлива, что с ней никогда не случится плохого, вот в чём дело-то. А всего лишь и вопросов - серо-голубые глаза мальчишки. И тётка едет и вспоминает то, о чём не думала лет десять, за делами, за взрослой дочерью, за выпивающим мужем, за скучной работой, за этой дымной, свирепой, адской гонкой, в которую превратилась её жизнь... "Как так?", - думает она, глядя в окно. А никак. Само собой. Исподволь. Будто случайно, будто не с ней, а получается - щёлк! - и куда-то делись тридцать лет, завалились за лацкан её рабочего пиджака цвета асфальта, истончились, уплыли, нету, хоть реви.

Она подхватывает сумку с продуктами, продирается сквозь людей на выход, работая грудью-кормой, снова надевает на душу и мысли отвратительную вуаль жителя мегаполиса (пустые равнодушные глаза, отстранённый вид, суровые скулы) - ну, вот и её остановка. Мальчишка спрыгивает с подножки первым и автоматически протягивает тётке руку. Просто хорошо воспитанный мальчишка, у него этот жест отработан на собственной маме до рефлекса, он иначе не умеет, когда за ним спускается женщина. Женщина! Неважно, что женщине пятьдесят и что у неё уже лет двадцать как не сорок второй размер. Тётка останавливается, будто её толкнули - и удивлённо смотрит на мальчишку, который тянет к ней руку ладошкой вверх. Мальчишка приглашающе машет рукой, мол, ну давайте, люди же ждут! И вдруг тётка перестаёт быть тёткой. Из автобуса выходит женщина, видите? Чуть за сорок, с прямой спиной, с гордой шеей и с сияющими глазами. И её руку принимает в свою мальчишка, в рюкзаке которого лежит электронная книжка с "Алыми парусами".
- Спасибо, - говорит она ему и глаза её - море.
- Да не за что, - мимолётно улыбается он и, повернувшись, уходит.

Женщина идёт по тропинке, вытоптанной тысячами ног, в сторону дома. Она не плачет, что вы, это просто соринка в глаз попала, немудрено, мегаполис же, транспорт, пыль, люди... Нет, она не плачет. Обгоните её и обернитесь, она улыбается. Ну и пусть сквозь слёзы, зато глаза у неё - ну, видите, наконец? - отмытые-отмытые, глубокого серого цвета, как на картинах, словно не на самом деле.

Скоро весна. Скоро. Эта женщина - её первый шажок нам навстречу. Весне всего-то осталось долистать пару страниц в журнале мод. Были бы у мальчишки и женщины, которой он подал руку, карие глаза, этой весной в моде был бы коричневый, янтарный, медовый цвет. Но у них, так получилось, глаза были серыми. Что ж, девочки, теперь вы знаете, какой цвет будет страшно моден этой весной.

А весна будет скоро. Скоро. Скоро.